Когда 100 лет назад нью-йоркский магнат Генри Клей Фрик приобрел портрет леди Энн Кэри кисти Антониса Ван Дейка, он стал владельцем картины, маркирующей его статус и богатство. Именно это событие возвестило о вхождении сталелитейного короля в сферы высочайшей знати. В статье Адама Икера из книги Van Dyck: the Anatomy of Portaiture («Ван Дейк: анатомия портрета») рассказывается, каким образом работы именно этого художника стали определять собой статус владельцев.
«Мастерство Ван Дейка в передаче аристократического духа столь велико, что последующие поколения коллекционеров, разделенные войнами, революциями и громадными социальными потрясениями, претендовали на него как бы по праву владения». Возведенный за талант в дворянство, Ван Дейк, в свою очередь, облагородил всех, владеющих его картинами. И теперь изысканные образцы его искусства участвуют в выставке, для которой расширили уютное пространство нью-йоркской Коллекции Фрика.
Ван Дейк, видимо, не ощущал тяги к другим жанрам. Он неустанно писал портреты, столько же разнообразные, сколь и многочисленные. У него был особый дар придавать выразительность любому лицу, даже (не соглашусь в этом с Оскаром Уайльдом) англичанам.
Работа Ван Дейка при дворе обреченных Стюартов придала вес не только портретам членов этой королевской семьи, но и прочим работам художника. Таинственная грусть окутывает моделей на написанных Ван Дейком портретах как самого английского короля, так и его родных. И хотя художник умер в 1641 году, за семь с небольшим лет до казни Карла I, глядя на лицо монарха, мы понимаем, что с ним случится в дальнейшем.
Но, может быть, эта грусть существовала всегда? «Эмоциональное родство моделей, характеризующихся хандрящей, проникновенной внешностью», как отмечают редакторы книги, возникает вместе с рано развившимся талантом живописца. Название выставки и книги перекликается с работой современника Ван Дейка Роберта Бёртона «Анатомия меланхолии». Но если печаль, отмечавшаяся критиками, скажем, в искусстве Антуана Ватто, является конструктом XIX века и вызвана состоянием красочного слоя его картин, ставших темнее и грязнее, то тоска, которой веет от героев Ван Дейка, была очевидна уже первым зрителям, первозданное великолепие красок и костюмов только еще больше подчеркивает ее.
Ван Дейк, видимо, не ощущал тяги к другим жанрам. Он неустанно писал портреты, столько же разнообразные, сколь и многочисленные. У него был особый дар придавать выразительность любому лицу, даже (не соглашусь в этом с Оскаром Уайльдом) англичанам.
Работа Ван Дейка при дворе обреченных Стюартов придала вес не только портретам членов этой королевской семьи, но и прочим работам художника. Таинственная грусть окутывает моделей на написанных Ван Дейком портретах как самого английского короля, так и его родных. И хотя художник умер в 1641 году, за семь с небольшим лет до казни Карла I, глядя на лицо монарха, мы понимаем, что с ним случится в дальнейшем.
Но, может быть, эта грусть существовала всегда? «Эмоциональное родство моделей, характеризующихся хандрящей, проникновенной внешностью», как отмечают редакторы книги, возникает вместе с рано развившимся талантом живописца. Название выставки и книги перекликается с работой современника Ван Дейка Роберта Бёртона «Анатомия меланхолии». Но если печаль, отмечавшаяся критиками, скажем, в искусстве Антуана Ватто, является конструктом XIX века и вызвана состоянием красочного слоя его картин, ставших темнее и грязнее, то тоска, которой веет от героев Ван Дейка, была очевидна уже первым зрителям, первозданное великолепие красок и костюмов только еще больше подчеркивает ее.
источник: http://www.theartnewspaper.ru/posts/3738/
Комментариев нет:
Отправить комментарий